Охотник за смертью - Страница 218

218

Элиато стер Межу не случайно. Он действительно испугался Волка и, зная, что тот – технократ (незнакомое слово, но Орнольф наверняка переведет), постарался лишить противника любых возможных преимуществ. Сам Жрец гораздо увереннее чувствовал себя в мире, переполненном волшебством. И то, что затея его удалась только в этой… нет, не в этой, а в той реальности, расположенной за границами белого пятна, действительно связано с Альгирдасом. Как и сказал Артур. А связь – вот она, сидит напротив и говорит, говорит без конца.

Боги, мальчик, почему бы тебе ни замолчать хоть на минуту?

– Я надеялся, что люди и фейри смогут жить в мире. Понимаешь, там, где я вырос, они сосуществуют. В той реальности, откуда родом вайрд итархэ, – там все иначе, все не так, как здесь. Добрее, лучше, чище.

– Просто – иначе, – поправил Альгирдас. Ему было тошно. Наривилас младше его всего на восемнадцать лет, неужели за тысячелетие он не понял, что сравнивать реальности – большая ошибка? И что попытка сделать один мир похожим на другой всегда заканчивается катастрофой.

– Нет, – Наривилас с улыбкой покачал головой, – поверь мне, в этом я разбираюсь гораздо лучше. У меня были хорошие учителя. И я с радостью вызвался помочь Адаму. Он преследовал свои цели, я – свои. Правда, ни он, ни я не добились всего, чего хотели. Но по крайней мере я убедился, что в своем родном мире способен на многое. А теперь с каждым днем все больше я убеждаюсь в том, что все вместе мы, люди, можем создать лучший мир…

Альгирдас закурил. Все то же самое, чуть другими словами, уже изложил ему Орнольф. Старый мир был ужасен, люди убивали друг друга без жалости и сомнений, правители лгали, наместники крали, женщины взрывали детей, а мужчины прятались от ответственности. Мы не хотим менять старый мир, мы хотим создать лучший. Ничего нового, увы. Но лучший мир, он всем известно где.

Эльне сидела в деревянном кресле, склонившись над пяльцами, и Альгирдас видел, как из ее глаз падают на натянутое полотно горькие капли.

Ей плохо здесь! Конечно же, ей здесь плохо. Ее место там, за Звездным Мостом, куда давно ушли все, кого она любила. Все, кроме него и Наривиласа.

«Если ты захочешь, чтобы я осталась, любимый, я останусь с радостью, – в глазах ее стояли слезы, но она улыбалась, губы оставались неподвижными, но она говорила, – если бы ты позвал меня, я бы пришла. Ты просто никогда не звал, ты сам хотел прийти ко мне. И я ждала. Я готова ждать тебя еще вечность, мой князь…»

– Отец, – тихо сказал Наривилас, – ты можешь помочь мне. Но я не знаю, захочешь ли?

– Я могу помочь тебе прекратить все это, – ответил Альгирдас, чувствуя, как опутывает тело паутина, и заставляя себя оставаться спокойным, – это лучшее, что ты можешь сделать, и это единственная помощь, в которой ты нуждаешься.

– Ты – фейри, – Наривилас не шевельнулся, но оказался чуть ближе, – я – чародей. Мы оба нужны друг другу. Ты ведь ничего не можешь без помощи чар своего любовника, и ты, конечно же, понимаешь, что я гораздо могущественнее, чем он. Вместе мы могли бы… могли бы все. Ведь это же ты помог мне здесь. Ты расчистил для меня место, уничтожив этих жалких комэйрк, тех, что посмели выступить против тебя. Если ты поможешь мне, я перестану служить Адаму. Стану свободен. И ты тоже освободишься. И фейри, высокие и высочайшие, они ведь служат тебе, а мне так не хватает этой власти. Мы будем вместе, отец, будем пить кровь друг друга…

– Да ты рехнулся, мальчик! – Альгирдас поневоле отодвинулся от сына вместе с креслом. – Или Сенас не объяснял тебе…

– Объяснял! – губы Наривиласа дернулись, показав клыки. – Мне повезло меньше чем тебе, я уже говорил об этом, не так ли? Моим любовником стал не поэт и чародей, а сумасшедший упырь. И он ненавидел тебя, знаешь ли. Ненавидел так, что порой издыхал от ненависти. Жаль, что он всегда возрождался. И жаль, что я так на тебя похож.

– Мне следует извиниться за это? – холодно поинтересовался Альгирдас.

– Следовало бы, отец. Я вырос на рассказах о твоих подвигах, черт, Сенас говорил о тебе, только о тебе, и говорил без конца. Он был на тебе помешан, он мечтал тебя победить, но побеждал всегда ты. Можешь себе представить, каким я видел тебя в воображении? Настоящий герой, великий правитель, мудрец, воин… Я, мать твою, думал, что ты трехметрового роста, и сильнее, чем чемпион мира по штанге.

– Кто?!

– Не важно, – Наривилас тихо рассмеялся и помотал головой, – ты совсем другой, и, слава богу, что это так. Посмотри на нее, – он кивнул на Эльне, – посмотри на себя. Я поверить не могу, вы такие юные – оба. Совсем дети. Как ты мог сделать все, что сделал? За что тебе такая удача? Откуда в тебе столько силы? И почему эта сила не может быть моей?

– Я так понимаю, ты сейчас занят тем, что крадешь ее, – Альгирдас попробовал шевельнуться и не смог, как, впрочем, и ожидал.

– Ты ведь не хочешь поделиться, – заметил Наривилас. – Ты не оставил мне выбора. Я возьму твою силу. Я возьму твою кровь. Я возьму твою красоту.

– О, – Альгирдас улыбнулся в первый раз за все время разговора, – уверяю тебя, от красоты одни неприятности.

– Прячешь в рукаве козырь? – поинтересовался сын, наклоняясь к нему, щекоча губы дыханьем. – Это в твоем стиле, я знаю. Но у меня тоже есть кое-что, не слишком для тебя приятное. Только попробуй дернуться, Паук, и мама отправится в ад. Слышал о таком месте? У меня там большие связи, и, уверяю тебя, это именно то, чего заслуживает твоя драгоценная Эльне. Черт, отец, ты согласился быть шлюхой Хрольфа ради ее спасения, так неужели откажешь мне. Я ведь хочу не так много.

218