Охотник за смертью - Страница 136

136

К мощному воздействию на психику – это как минимум. К агрессии. К серьезному риску в том случае, если Паук перейдет от слов к делу. И к тому, что контакты с этим существом необходимо свести к минимуму. Корнев едва не полетел с должности совсем не потому, что провалил переговоры. Беда была не в этом, а в том, что еще недели две после визита Паука, директор УрИПЭ ни о ком, кроме него, не желал ни говорить, ни слышать.

Это походило на действие приворота, если допустить мысль, что эмпат такого уровня, как Сергей Иванович Корнев, может поддаться привораживающим заклинаниям. И если забыть о том, что ни приборы, ни люди не зафиксировали магического воздействия. Словом, приворота никакого не было, а была нормальная реакция человека на магическое существо особой породы. Полковник Котлярчук могла бы с ходу перечислить с десяток существ, оказывающих подобное воздействие. Возможно, Паук был одним из таких созданий. Возможно – не был.

Договариваться в любом случае следовало не с ним, а с Касуром. Тот хотя бы пытался вести себя как человек и пока что демонстрировал вполне человеческую логику.

Уполномоченная вести переговоры, Ада Мартиновна совсем не радовалась заданию. Конечно, с одной стороны, то, что на нее возложили эти обязанности, было не так уж плохо – люди, ответственные за контакты с Касуром, обладали довольно широкими возможностями. Касур, хоть и не так агрессивно, как Паук, но все же ясно давал понять, что люди, которые ничего не решают, его не интересуют. Однако есть ведь и другая сторона: кто-кто, а Котлярчук прекрасно знала, сколько опасностей таит в себе попытка связать договором волшебное существо. Она была заклинательницей, художником, творцом, строящим отношения с духами и магическими созданиями исключительно на интуиции и воистину виртуозной импровизации. И при всем желании не могла понять логики руководства ИПЭ. Почему именно ей поручили оформление формального договора? Разумеется, заклинатель скорее, чем кто-либо другой сумеет создать или увидеть условия, в которых дух пойдет на соглашение, но в то же время именно заклинатель и постарается избегнуть долгосрочных контактов.

За все надо платить, знаете ли. И оплата бывает разная.

Поэтому звонок от полковника Эйхлера, сообщившего (скорее уж, доложившего, но Эйхлер, как-никак располагался выше на должностной лестнице) о благополучном завершении предварительного этапа переговоров, ничуть Аду Мартиновну не обрадовал. Насколько она могла понять, Эйхлеру удалось разозлить Касура. Само по себе это, может, и было достижением, но договариваться с разозленным волшебным существом нисколько не легче, чем со спокойным. Пусть даже существо это называет себя чародеем и таким образом, вроде бы, причисляет себя к людям, а не к магическим созданиям.

Чего еще не одобряла Котлярчук, так это стремления ИПЭ проникнуть в жилище Касура и Паука. Это был бессмысленный риск, а в перспективе – бессмысленные жертвы. Информации, поставляемой лейтенантом Чавдаровой, было, конечно, недостаточно, но Ада Мартиновна полагала, что сведения, которые удавалось вытянуть из девушки психологам ИПЭ – это максимум, и на большее лучше не рассчитывать. Не стоило, никак не стоило пытаться лезть на чужую территорию, на чуждую территорию – неведомую, неизученную, и, скорее всего, изучению не поддающуюся.

В этом смысле то, что Эйхлер получил от Касура официальное приглашение, слегка обнадеживало. Но только если не учитывать пункта насчет договоров с разозленным волшебным существом.

Кроме того, оперативной группе майора Сидоренко удалось попасть в дом раньше, чем приглашение прозвучало. И это тоже выглядело очень подозрительно. Не в том была сложность, чтобы убедить Чавдарову впустить оперативников на территорию особняка – девчонке достаточно «корочек», чтобы послушаться старших по званию. Увидеть дом – вот что еще вчера казалось невозможным.

Чавдарова несколько раз звонила оттуда, докладывала о прибытии своему куратору, разговаривала с родителями, и место, откуда были сделаны звонки установили почти сразу. Другое дело, что там, где предположительно должен был стоять трехэтажный особняк, торчала заросшая лесом сопка, каких двенадцать на дюжину. Типичнейший сид, иначе говоря – волшебный холм, не открывающийся взглядам непосвященных. За два дня удалось выяснить, что взглядам посвященных он тоже не открывается: завеса чар не поддавалась ни магии, ни обрядам, ни действию талисманов. На что-то долгосрочное просто не хватило времени – начались события в Прибрежном. И вот, пожалуйста, во время дежурства группы Сидоренко, сопка вдруг преобразилась в огромный дом.

Удивительное дело, неужели работники ИПЭ не знакомы с тем, что, предположительно, изучают? Сказок не читали? Сидов им на первом курсе не преподавали? Или, может, в базе данных пробел? Волшебные холмы не открываются просто так, чары спадают с них, только если обитатели решают зло пошутить над смертными. В случае, если тебе довелось увидеть открывающийся сид, нужно разворачиваться и сломя голову бежать от него как можно дальше.

Это азы. Правда, существование сидов, кроме как в фольклоре, так и не подтвердилось. И однако, по мнению Ады Мартиновны, майор Сидоренко сделал большую глупость, попросив у Эйхлера разрешения на разведку в заколдованном доме. Возможно – самую большую в своей жизни. И хорошо, если не последнюю.

* * *

А Маришке нравилось быть хозяйкой. Она даже забыла, что Орнольф просил ее принимать гостей в ее собственных комнатах. Он сказал, что так безопасней, для людей – безопасней, а Маришка забыла. И провела трех магов через парадную дверь. И усадила в одной из гостиных.

136