Охотник за смертью - Страница 129

129

Это было плохо. Это означало, что Пауку не из кого будет высасывать силы. А защиты Орнольфа не долго продержатся под пулями, если Альгирдасу нечем будет с ним поделиться.

Коридоры моментально оказались перекрыты постами и наглухо закрылись все двери, но теперь можно было обойтись без помощи гремлинов. Тончайшие и очень прочные нити паутины резали сталь, как мягкий сыр.

Хуже нет, чем воевать с людьми! Воевать с теми, кого нельзя убивать.

Зомби или те, кто командовал ими, сориентировались в ситуации довольно быстро. Когда Паук взрезал третью дверь, несколько автоматных очередей всадили прямо в образовавшуюся дыру.

Орнольф только тихо выругался, когда дрогнули силовые завесы. А зомби густо заливали коридор свинцом. От грохота ломило в ушах. И, кажется, слышно было, как свистят нити паутины, у самых пальцев срезая стволы. Обман слуха, разумеется, – паутину нельзя услышать. А вот звон пуль, остановленных полями и просыпавшихся на бетонный пол – это не иллюзия. И самое время пожалеть о том, что нет защиты, способной выдержать несколько подобных атак. Разве что в кино. Чары – они всегда против чар. А свинец – против свинца. И не дело чародеям лезть в дела людей. А куда деваться? Вот сейчас – некуда.

«Хельг, хоть один источник!»

«Нет источников, – и улыбка почему-то кажется виноватой. Но он же просто не умеет так улыбаться. – Только духи».

Духи. Да, те самые, что вылетели им навстречу и сразу попали в жадные паучьи лапы. Орнольф торопливо перестраивал защиты, черпая у Паука цуу – десяток духов, не так уж плохо, но очень может быть, что их окажется недостаточно. И ничего живого кругом! Бетон и сталь, Хельг не умеет забирать силу у неживого. Да еще кресты эти, будь они неладны.

Несколько раз удалось воспользоваться обманками и проскочить до следующей баррикады, пока зомби расстреливали человекообразных призраков. А потом завеса пришла в негодность. И, прикрывая Орнольфа, Паук выпал из невидимости. Кувыркнулся под градом пуль, полоснул вокруг себя смертельными нитями, все еще щадя противников, все еще стараясь обезоружить…

Не так это просто, когда твое тело терзают сталь и свинец.

Отброшенный выстрелами к стене, Паук судорожно пытался удержать паутину, но за несколько мгновений, на которые тело вышло из-под контроля, обезумевшие нити успели дважды пронестись по коридору, пластая живую плоть.

Злые боги… нельзя так с людьми.

Орнольф вцепился в эту мысль, удерживаясь на самом краю, на полшага не дойдя до черной слепой ярости. Сумел остановиться. Не вложить все силы в один страшный удар, в огненный вал, который пронесся бы по подземельям, оставив за собой только жирный горячий пепел.

Нельзя! Это – люди.

Они стреляли в Хельга, они…

Люди.

Тонкий ручеек силы иссякал. Все, на двоих уже не хватит.

Паук унесся вперед, едва не обогнав очередную обманку. И Орнольф прикрыл его, насколько мог. Чары – против чар. Но против свинца они тоже помогают.

А перед дверью хранилища был уже не просто заслон – настоящий дот. Бетонная коробка с бойницами. И из чего там стреляли, Орнольф даже не разобрался. Завеса удержала огонь, приняла град из тысячи гранатных осколков, очередной дождь свинца. Разлетелась в клочья. И бетон рассыпался белой крошкой, оставив скелет арматуры.

– Когда ж я сдохну-то? – прохрипел Паук, сползая по стенке. – Рыжий, сейчас сзади набегут.

И хотя богов, конечно, нет – ни добрых, ни злых – никаких, но когда за открывшейся дверью хранилища обнаружились настоящие, живые люди, Орнольф возблагодарил всех несуществующих богов сразу. Кучно. Чтоб никому обидно не было.

А сзади набежали. Еще как набежали!

Эти, живые, они тоже стреляли. Но с ними Паук не церемонился. Нити паутины жадно запульсировали, вытягивая тэриен. Еще! Еще! Орнольф сам едва успел увернуться. Спустя мгновение Хельг разом отдал ему все, что сумел забрать. И этого хватило, чтобы встретить зомби. Чтобы смести их назад по коридору. И наглухо запечатать, сплавить со стеной, только что срезанную дверь.

Правда, магов и здесь не обнаружилось.

– Как думаешь, не помрут? – поинтересовался Хельг, разглядывая упавшие, где стояли, обессиленные тела. Набор был забавный: солдаты в камуфляже, с нашивками, вроде тех, что были у зомби, и штатские в лабораторных халатах. Как они друг друга не съели в одном-то, не сказать, чтоб очень просторном зале?

– А и помрут – не жалко, – буркнул Орнольф.

– Зря ты так.

Выглядел он… как упырь. Ненормально красивый и основательно мертвый. Плащ, разодранный выстрелами чуть не в лапшу, потихоньку восстанавливался, чего нельзя было сказать о самом Хельге. Хотелось верить, что кровь на нем по большей части чужая. И что раны затянулись, хотя бы самые опасные. Спрашивать бесполезно. Сейчас – бесполезно, он только взбесится.

– Сколько их здесь! Это невероятно, – прошелестел Паук, ковыляя вдоль стеллажей. От пола до потолка, от стены до стены – бессчетное количество ящичков. По-прежнему рябит в глазах от символов эшу, и по-прежнему не ощущается в них ни капли силы. Зато уж изнутри, из контейнеров, веет такой мощью, какая таится только в бессмертных душах смертных существ. Наверное, велик соблазн – зачерпнуть горстями и пить, не отрываясь. Судя по Хельгу, так оно и есть. Вон как смотрит. Из-под верхней губы влажно поблескивают острия клыков. Ох, малыш…

А предложи ему взять хоть каплю этой силы, и малыш на пинках прогонит тебя через все хранилище.

– Я только не понял, – Хельг тронул когтем изображение креста и брезгливо поморщился, – а где унган-то? Тут ни одного мага нет.

129